В театральном зале Новосибирской областной библиотеки яблоку негде было упасть, потому что даже на полу сидело с десяток фотокорреспондентов. Над ними громоздилось не меньшее количество телекамер. Окружающий по периметру помещение амфитеатр тоже был переполнен. Наконец на ступенях при входе в зал (забитых теми, кому не досталось сидячих мест) появились директор театра оперы и балета Владимир Кехман и главный дирижер Дмитрий Юровский.
Фото Виктора ДМИТРИЕВА
Причем, если первому нашлось место за столом с микрофонами, то второй примостился на подоконнике, как, впрочем, и депутат Заксобрания Новосибирской области Кубанов, известные архитекторы Поповский и Ложкин. Тема общественных слушаний, организованных областной Общественной палатой, «О текущей ситуации в Новосибирском государственном академическом театре оперы и балета» волновала всех.
Словом, решили объять необъятное: получить полный отчет назначенного весной прошлого года (после скандала с оперой «Тангейзер») Минкультом РФ Владимира Кехмана о проведенной реконструкции и переименовании театра, о репертуарной и ценовой политике, а также по вопросу «взаимодействия с горожанами, общественными институтами и СМИ». (А коли такой пункт был включен в повестку, то надо было понимать, что взаимодействует новый директор с ними не так, как надо…).
Фото Виктора ДМИТРИЕВА
Запевалой выступил член Общественной палаты, доктор социологии Константин Антонов. Резюмируя аншлаг, он красиво и умно сказал о том, что театр оперы и балета новосибирцам по-особому дорог – он является фактором их самоидентификации, независимо от профессии, политических пристрастий и прочих различий. Поэтому театр под новым руководством должен искать пути своей оптимальной «самовписываемости» (!) в общественное пространство Новосибирска.
Конечно, было бы прекрасно, если бы и дальнейший диалог, пусть не с такой изысканной терминологией, продолжался на подобном уровне. Но не случилось. Пожалуй, только пять-шесть (из полутора десятка) выступавших держали планку. И это было вполне объяснимо: слишком много внутренних противоречий в восприятии обновленного оперного смешалось в душах и соответственно позициях многих новосибирцев. (К слову, инициаторами слушаний выступили фонд «Академгородок», Новосибирский клуб зрителей, группа «Искалеченный Новосибирск» и другие сообщества).
Фото Виктора ДМИТРИЕВА
Кто-то выступал в свое время против «Тангейзера» и вроде бы был рад, что «кощунственный» спектакль сняли из репертуара, но сегодня они недовольны результатами ремонта в стиле «вырви глаз» (буквальное выражение одной театралки). Другие защищали в свое время «Тангейзер», но новый репертуар и интерьеры им пришлись вполне по вкусу. Третьи осознали, что время нельзя повернуть вспять и спешили самопрезентоваться перед новым директором. Политик был доволен тем, что Владимир Кехман привлек на ремонт большие средства извне, не одолжаясь у региона.
Нюансов была тьма, но наиболее конструктивно и по делу выступили, конечно, профессионалы. Проректор театрального института, искусствовед Ирина Яськевич серьезно озабочена соотношением в сегодняшней афише оперных и балетных спектаклей в пользу последних. По ее словам, не задействованная оперная труппа «начнет хиреть». Кроме того, предметом волнений зрителей является то, что оперы идут в основном в концертном исполнении.
В своем ответе насчет превалирования балетов Владимир Кехман сослался на мировую практику, и то, что балет доступней и привлекательней для зрителя, нежели элитарная опера: «Балет, как говорил Темирканов, должен быть красивый и глупый». А чтобы у новосибирских вокалистов не было простоев, пообещал занять их в спектаклях Михайловского театра, которым руководит параллельно с НГАТОиБ…
Фото Виктора ДМИТРИЕВА
Аргументировано выступил против переименования Новосибирского государственного академического театра оперы и балета в беспородный НОВАТ историк-краевед Константин Голодяев. На что директор культурного учреждения парировал: «Вам не нравится НОВАТ, а мне — Оперный. Он никакой не оперный, это театр оперы и балета». (Тут я бы поспорила: а как же Парижская Grand Opera? – Вопреки названию, там идут только БАЛЕТНЫЕ спектакли).
Что касается реконструкции и ремонта, то это отдельная большая тема, и промежуточный итог был подведен еще полтора месяца назад управлением по государственной охране объектов культурного наследия Новосибирской области, предписавшем руководству театра в срок до 1 сентября 2016 года «выполнить работы по восстановлению исторического облика фасадов и интерьеров зрительской группы объекта культурного наследия в соответствии с порядком проведения работ по его сохранению», предусмотренным действующим законодательством РФ.
Однако на слушаниях специалисты разделились на две группы – одни утверждали, что новое руководство театра буквально спасло здание от развала, который годами наблюдался при прежнем директоре («кирпичи летели с кровли, и никому не было дела»), другие разбирали по пунктам, что нарушено при ремонте и реконструкции командой Кехмана.
Фото Аркадия УВАРОВА
Владимир Абрамович отвечал на разнообразные по значимости вопросы тоже весьма разнообразно. В том числе и по стилю. Ответственно ссылался на цифры: с 13 ноября театр посетило уже 89 000 зрителей при госзаказе на год 227 000 (не оговаривая при этом, что, очевидно, многие пришли посмотреть не только спектакль, но и ремонт). На полном серьезе утверждал, что не налаживал должных связей с общественностью, потому что не привык начинать новое дело, не завершив начатого (подразумевался ремонт и многочисленные организационные хлопоты). Когда его попросили публично признаться в ошибках, отчаянно пошутил, что надо было, приехав, накрыть по сибирскому обычаю всем поляну. Не накрыл – и это, мол, его главная ошибка.
Состоявшийся разговор активных граждан и руководителя театра оперы и балета назвать конструктивным можно с трудом. Но, как говорится, тему размяли. И поставили многоточие: как сказал председательствовавший на слушаниях сопредседатель Общественной палаты Новосибирской области Юрий Бернадский, в этот раз не успели выступить еще 27 записавшихся. Всё – впереди.
